Помимо всего прочего, у меня в детстве была еще мечта попасть на Форд Боярд. Причем не столько в качестве участницы, сколько просто так. Побродить по этой крепости, посмотреть на тигров, пообщаться с "живым старцем Фурой" (я конечно же была уверена, что он настоящий), но особенный интерес у меня почему-то вызывали водяные часы, очень хотелось такие иметь.
Я вообще, кстати, в детстве любила все таинственное, старое и немножко опасное - всякие сараи, деревья, шалаши из камней и палок, в которые хрен залезешь, полуразрушенные здания... И иногда кажется, что не наигралась до сих пор. Как увижу какую-нибудь развалюху, так и хочется в нее залезть .
В Форд Боярд мы, кстати, с подружкой играли какое-то время то у меня, то у нее дома. Вместо ключей у нас были всякие карандаши, фломики и пр.
Но, пожалуй, единственное, что меня смущало в этой передаче - это мужички-лилипуты. Да, у меня есть много странностей такого типа - это, например, боязнь паутины и неадекватная реакция на маленьких людей. Это странно. Это очень странно. Потому что за свою жизнь повидала много разных вариантов врожденных уродств. Я видела и умственно отсталых детей с в прямом смысле слова перекошенными лицами, очень сильным косоглазием, и самых разных ДЦП-шников - и скрюченных, буквально свернутых в клубочек сильной спастикой и наоборот - с вывернутыми наизнанку суставами - ничем меня нельзя шокировать, я ко всему отношусь спокойно и могу даже не обратить внимания на то, что передо мною вообще-то глубокий и очень тяжелый инвалид. Но маленькие люди меня выводят из состояния равновесия очень сильно и обычно довольно надолго. Почему - не знаю. Просто мне кажется, что я могу сойти с ума от мысли, что я теоретически могу взрослого мужчину или взрослую женщину, которая мне матери годится, спокойно взять на руки, как трехлетнего ребенка. И настолько кошмарно для меня и катастрофически противоестественно зрелище, когда по улице бежит мне навстречу дяденька, такой деловой весь, в пиджаке и галстуке, чуть ли не с дипломатом в руке, а ростом - мне по пояс... Но я стараюсь с этим бороться, потому что там, где мне хотелось бы работать, таких людей может быть немало.